- Как это - не было? - спросила я внезапно севшим голосом, -
Совсем, что ли? Да у вас ошибка тут, в картотеке, посмотрите
лучше!!
- Никак нет, - пожилой Ангел улыбнулся снисходительно и поправил
очки в круглой оправе, - У нас тут все записано, все учтено,
опять же, все под строгим оком Сами Знаете Кого. У нас за
должностное преступление знаете что? - физиономия Ангела
посуровела, - Про Люцифера слыхали? То-то. Моргнуть не успел -
скинули. "Оши-и-ибка". Скажете тоже
- Минуточку, - я попыталась взять себя в руки, - Посмотрите,
пожалуйста, сюда.
Ангел благожелательно воззрился на меня поверх очков.
- И? - спросил он после секундного молчания.
- Меня, может, и нет. Но кто-то же есть? - я осторожно
пошевелила кисельной субстанцией, которая теперь заменяла мне
привычный земной организм. Субстанция заволновалась и пошла
радужными пятнами.
- Кто-то, безусловно, есть. Но никак не NN, каковой вы изволили
представиться., - Ангел тяжело вздохнул и потер лоб, - Я таких
как вы перевидал - не сосчитать. И почему-то в большинстве своем
- дамы. Ну, да ладно. Давайте проверять, барышня. По пунктам. С
самого начала. Так?
- Давайте, - сказала я, решительно повиснув у него над плечом и
изготовясь биться до последнего.
- Нуте-с, вот она, биография мадам N, - Ангел вытащил из-под
стола здоровенный талмуд и сдул с него пыль, - Ab ovo, дорогая,
что называется, от яйца, - он послюнявил палец и зашуршал
тонкими папиросными страницами, - Ну, это все мелочи подгузники капризы детские глупости всякие личность еще не
сформирована характер не проявлен, все черновики ну, детство и
вовсе опустим, берем сознательную жизнь а, вот! - он
торжествующе поднял палец, - у вас был роман в конце десятого
класса!
- Ах, какая странность, - не удержалась я, - Чтоб в шестнадцать
лет - и вдруг роман!
А вы не иронизируйте, фрейляйн, - Ангел сделал строгое лицо, -
Роман развивался бурно и довольно счастливо, пока не встряла
ваша подруга. И мальчика у вас, будем уж откровенны, прямо
из-под носа увела. То есть не у вас, - вдруг спохватился ангел и
покраснел, - а у мадмуазель NN
- Ну, и чего? - спросила я подозрительно, - Со всеми бывает. Это
что, какой-то смертный грех, который в Библию забыли записать?
Мол, не отдавай ни парня своего, ни осла, ни вола
При слове "Библия" ангел поморщился.
- При чем тут грех, ради Бога! Достали уже со своими грехами Следите за мыслью. Как в этой ситуации ведет себя наша N?
- Как дура себя ведет, - мрачно сказала я, смутно припоминая
этот несчастный роман "па-де-труа", - Делает вид, что ничего не
произошло, шляется с ними везде, мирит их, если поссорятся
- Вооот, - наставительно протянул Ангел, - А теперь внимательно
- на меня смотреть! - как бы поступили вы, если бы жили?
- Убила бы, - слово вылетело из меня раньше, чем я успела
сообразить, что говорю.
- Именно! - Ангел даже подпрыгнул на стуле, - именно! Убить бы
не убили, конечно, но послали бы на три веселых буквы - это
точно. А теперь вспомните - сколько таких "романов" было в жизни
у нашей мадмуазель?
- Штук пять, - вспомнила я, и мне вдруг стало паршиво.
- И все с тем же результатом, заметьте. Идем дальше. Мадмуазель
попыталась поступить в университет и провалилась. Сколько не
добрала?
- Полтора балла, - мне захотелось плакать.
- И зачем-то несет документы в пединститут. Там ее балл -
проходной. Она поступает в этот институт. А вы? Чего в этот
момент хотели вы?
- Поступать в универ до последнего, пока не поступлю, - уже едва
слышно прошептала я, - Но вы и меня поймите тоже, мама так
плакала, просила, боялась, что за этот год я загуляю или еще что,
ну, и мне вдруг стало все равно
- Милая моя, - ангел посмотрел на меня сочувственно, - нам здесь
до лампочки, кто там у вас плакал и по какому поводу. Нас факты
интересуют, самая упрямая вещь в мире. А факты у нас что-то
совсем неприглядны. Зачем вы - нет, вот серьезно! - зачем тогда
замуж вышли? В смысле - наша NN? Да еще и венчалась, между
прочим! Она, стало быть, венчалась, а вы в это время о чем
думали?!
Я молчала. Я прекрасно помнила, о чем тогда думала в душной
сусальной церкви, держа в потном кулачке свечу. О том, что
любовь любовью, но вся эта бодяга ненадолго, что я, может быть,
пару лет протяну, не больше, а там натура моя блядская все равно
перевесит, и тогда уж ты прости меня, Господи, если ты есть.
- Вот то-то, - Ангел покачал головой и перевернул страницу, - да
тут у вас на каждом шагу сплошные провалы! Девочка, моя, ну,
нельзя же так! В тридцать лет так хотели татуировку сделать -
почему не сделали?
- Ну-у-у - озадачилась я, - Не помню уже.
- А я вам подскажу, - Ангел нехорошо усмехнулся, - Тогдашний ваш
возлюбленный был против. Примитивные, говорил, племена, да и
задница с годами обвиснет. Так?
- Вам виднее, - насупилась я, хотя что-то такое было когда-то,
точно же было.
- Мне-то виднее, конечно Задница-то ваша была, а не любовника?!
Хорошо, едем дальше.
Вот тут написано - тридцать пять лет, домохозяйка, проще говоря
- безработная, из увлечений - разве что кулинария. Милая такая
картинка получается. Вышивания гладью только не хватает. Ну,
вспоминайте, вспоминайте, чего на самом деле-то хотели?!
- Вспомнила. Стрелять
хотела.
- В кого стрелять?! - изумился ангел и покосился в книгу.
- В бегущую мишень. Ну, или в стационарную, без разницы, -
плакать я, как выяснилось, теперь не могла, зато туманное мое
тело утратило свою радужность и пошло густыми серыми волнами, -
Стендовой стрельбой хотела заниматься. Петь еще хотела. Давно
это было…
- Подтверждаю, - Ангел ткнул пальцем в талмуд - Вы, дорогая моя,
имели ко всему этому довольно приличные способности. Богом,
между прочим, данные. От рождения! Куда дели все это? Где, я вас
спрашиваю, дивиденды?!
- Я не знала, что должна - прошелестела я в ответ.
Врете, прекрасно знали - Ангел снял очки, устало прищурился и
потер переносицу, - Что ж вы все врете-то, вот напасть какая+
Ладно, мадам, давайте заканчивать. Приступим к вашему
распределению.
Он достал большой бланк, расправил его поверх моей биографии и
начал что-то строчить.
- Как вы все не понимаете, - в голосе Ангела слышалось отчаяние,
- нельзя, ну, нельзя предавать себя на каждом шагу, эдак и
умереть можно раньше смерти! А это, между прочим, и есть тот
самый "грех", которого вы все так боитесь! Всё думаете - и так
сойдет Шутка ли - каждая третья душа не свою жизнь проживает!
Ведь это страшная статистика! И у всех какие-то идиотские
оправдания - то мама плакала, то папа сердился, то муж был
против, то дождь в тот день пошел не вовремя, то - вообще смех!
- денег не было. Хомо сапиенсы, называется, эректусы. Ну, все,
готово, - Ангел раздраженно откинул перо, - попрошу встать для
оглашения приговора. Передо мной встать, в смысле.
Я перелетела через стол и замерла прямо перед ангелом, всем
своим видом выражая вину и раскаяние. Черт его знает, может,
сработает.
Неидентифицированная Душа по обвинению в непрожитой жизни
признается виновной, - Ангел посмотрел на меня с суровой
жалостью, - Смягчающих обстоятельств, таких, как а) не ведала,
что творила б) была физически не в состоянии реализовать или в)
не верила в существование высшего разума - не выявлено.
Назначается наказание в виде проживания одной и той же жизни до
обнаружения себя настоящей. Приговор окончательный и обжалованию
не подлежит. Подсудимая! Вам понятен приговор?
- Нет, - я жалобно заморгала, - Это в ад, что ли?
- Ну, ада вы не заработали, детка, - усмехнулся ангел, - да и
вакансий там, - он безнадежно махнул рукой, - Пойдете в
чистилище, будете проживать смоделированные ситуации, пока суд
не признает вас прожившей свою жизнь. Ну, а уж будете вы там
страдать или нет - это мы, извините, не в курсе, - и Ангел
протянул исписанный желтый бланк, - Теперь все ясно?
- Более-менее, - я кивнула растерянно, - И куда мне теперь?
- Момент, - сказал Ангел и щелкнул пальцами. Что-то звякнуло,
грохнуло и в глазах у меня потемнело
- одну меня не отпустят, а с тобой запросто, - услышала я
знакомый голос, - И Сережка говорит - пусть она тебя отмажет на
два дня, ну, Олечка, ну, милая, ты ведь поможешь, правда? Мы
тебе и палатку отдельную возьмем, и вообще клево будет,
представляешь, целых две ночи, костер, речка и мы втроем?
...Это был мой школьный двор, май уже и не помню какого года,
пыльный душный вечер. И Ленка, красавица, с кукольным личиком и
фигурой от Сандро Ботичелли - моя подружка - как всегда
беззаботно щебетала мне в ухо, не замечая, как ненависть и боль
медленно скручивают меня винтом, мешая дышать. Такое знакомое,
такое родное-привычное ощущение... Я ведь хорошая девочка, я
перетерплю все это, я буду вести себя прилично, я хорошая,
хорошая, хоро…
А пошла ты на хуй, - сказала я нежно, с садистским
удовольствием наблюдая, как округляются ее фарфоровые глазки, и,
чувствуя некоторую незавершенность сцены, добавила - Оба пошли к
ебене матери.
Когда разгневанный стук Ленкиных каблучков затих где-то за
поворотом, я прислушалась к звенящей пустоте вокруг, и поняла,
что вот прямо сейчас я, наконец, глубоко, неприлично и
ненаказуемо счастлива